Сможет ли венчурная Центральная Азия повторить индийское чудо?

Почему объединение экосистем - ключевой шанс Центральной Азии войти в глобальный венчурный клуб

По оценке профессора Ильи Стребулаева, озвученной им на форуме Digital Bridge 2025 в Астане, для того чтобы экосистема Казахстана (или шире - Центральной Азии) могла порождать собственных единорогов, под управлением должно быть не менее нескольких десятков миллиардов долларов венчурного капитала. Для сравнения, Citigroup ожидает до $20 млрд в индийских IPO за ближайший год. Индия - одна из крупнейших экосистем стартапов за пределами США и Китая, с огромным притоком капитала и высокой ликвидностью. 

А весь венчурный рынок Центральной Азии в 2024 году едва дотянул до $95 млн, что меньше, чем один крупный раунд финансирования в Индии или Кремниевой долине. В Центральной Азии насчитывается более 1800 стартапов и свыше 100 активных инвесторов. Это скромные цифры, но благодаря им регион не является белым пятном на глобальной стартап-карте. Аналитики сравнивают современную центрально-азиатскую экосистему стартапов с Восточной Европой десятилетней давности - у местных фаундеров есть талант, компетенции и амбиции. Глобальные инвесторы это заметили. 

Таким образом, можно сказать, что региональная венчурная система находится на своеобразной развилке: либо  выстрелит и войдет в глобальный венчурный клуб, либо увязнет в статусе локального явления.

Уроки индийского чуда 

Индия, которая еще 15-20 лет назад была “спящим” регионом в венчуре, сегодня может рассматриваться нами в качестве вдохновляющего примера. Индийский стартап-рынок генерирует десятки миллиардов долларов инвестиций ежегодно, а количество единорогов перевалило за сотню. Такой бум стал возможен благодаря ряду факторов. 

Во-первых, масштаб: единый рынок на 1,4 млрд человек с быстро растущим интернет-покрытием создал критическую массу пользователей. 

Во-вторых, государство сыграло проактивную роль: инициатива Startup India, налоговые послабления и улучшение бизнес-климата стимулировали приток капитала и появление фондов. 

В-третьих, сформировалась культура технологического предпринимательства и глобальная диаспора инвесторов из США и других стран, готовых вкладываться в родную страну. 

Наконец, появился exit-контур - от поглощений индийских стартапов международными игроками до крупных IPO на биржах Мумбая и Нью-Йорка. Индийское “чудо” показало, что даже развивающаяся экономика может ворваться в глобальный венчурный клуб, если заинтересованные игроки смогут воспользоваться благоприятными условиями.

Объединение как главный козырь

Что же может предложить Центральная Азия? Явно не масштаб рынка: суммарно во всех пяти странах - около 75 млн жителей, что в 20 раз меньше индийского населения. Однако регион может компенсировать недостаток размеров за счет интеграции. Казахстан и Узбекистан уже делают шаги навстречу друг другу, заключая партнерства между технопарками и совместно выводя стартапы на новые рынки. Недавно Astana Hub и IT Park запустили альянс для экспансии проектов в Китай, что стало новой фазой развития региональной экосистемы на пути к интеграции в глобальные технологические цепочки. Если две крупнейшие экономики региона синхронизируют правила игры - от налоговых льгот для ИТ-бизнеса до взаимного признания юридических документов - они создадут единое пространство для стартапов и инвесторов. Такой унифицированный рынок станет куда понятнее и привлекательнее для глобальных венчурных игроков. Единорог не водится в одиночку: чтобы его вырастить, нужны усилия сразу нескольких стран.

Три сценария будущего венчурного рынка Центральной Азии

Как может развиваться центральноазиатская венчурная экосистема в ближайшие годы? Рассмотрим три возможных сценария - от скромного до условного “Индия-лайт”.

1. Консервативный сценарий - поступательный рост до $0,5-0,7 млрд в год 

Он реализуется, если страны будут двигаться примерно нынешними темпами. Казахстан и Узбекистан частично унифицируют налоговые режимы и облегчат движение капитала между собой; остальные соседи подключатся точечно через программы со-инвестирования. Регион останется мозаикой отдельных рынков, связанных несколькими мостиками. В этом случае объем венчурных инвестиций медленно вырастет до полумиллиарда долларов в год - не самый плохой результат. Но до прорыва далеко и, главное, этот сценарий не позволит центрально-азиатскому венчуру догнать лидеров глобального рынка.

2. Умеренно-амбициозный сценарий - рывок до $1-1,5 млрд в год 

В рамках этого сценария страны усиливают сотрудничество - создают региональный фонд фондов объемом $500+ млн, капитал которого дают суверенные фонды Казахстана и Узбекистана при поддержке международных партнеров. 

Правительства активно продают регион на мировых площадках: roadshow команд стартапов и чиновников проходят в Лондоне, Дубае, Сингапуре, привлекая новых инвесторов. Ключевым сигналом успеха становятся первые громкие выходы: несколько технологических компаний региона проводят листинг на бирже AIX в Астане или выходят на IPO в Ташкенте, а ряд стартапов успешно продаются стратегическим инвесторам через M&A. Все это повышает доверие к рынку. Объем инвестиций достигает значений, сопоставимых с сегодняшней Восточной Европой. 

При реализации такого сценария Центральная Азия закрепляется как “восходящий рынок” и это будет сигналом для глобальных VC - здесь надо присутствовать. Но мы про себя понимаем, что для настоящего прорыва нам все еще не хватает масштаба.

3. Сценарий “Индия-лайт” - единый рынок с $2+ млрд инвестиций ежегодно

Это самый смелый сценарий, при котором регион максимально консолидируется. Формируется единый контур капитала: биржевые площадки и регуляторные режимы Казахстана и Узбекистана интегрируются настолько, что IPO в Астане или Ташкенте воспринимаются инвесторами почти на равных с листингами в Дубае или Сингапуре. Повсеместно вводятся современные стандарты для стартапов. Например, легализуются и защищаются ESOP (опционы для сотрудников), что облегчает найм талантов на условиях долевого участия. На центральноазиатский рынок заходят крупные институциональные якорные игроки из ЕС, стран Персидского залива, Юго-Восточной Азии. По сути, регион позиционируется как единое инвестиционное пространство с суммарным ВВП под $400 млрд и выгодным географическим положением между Востоком и Западом. 

При реализации такого сценария, Центральная Азия становится полноправным членом глобального венчурного клуба. Пусть и не на уровне Индии, но в одной лиге с таким рынками, как Турция или Мексика - то есть “emerging markets” второго эшелона, которые активно развивают свои венчурные и технологические экосистемы, быстро растут по объему сделок, качеству стартапов и уровню глобальной интеграции.

   Никакие реформы не сделают Центральную Азию “новой Индией”. Но нам это и не нужно. Регион способен сотворить собственное чудо - размерами поменьше, но с результатами, достойными восхищения. Сегодня для этого складываются благоприятные обстоятельства: интерес международных инвесторов растет, есть первые истории успеха. Главное теперь - не сбавлять темп интеграции. Местные лидеры не должны довольствоваться ролью догоняющих - мы можем замахнуться на большее. 

Опыт Индии учит, что чудеса случаются там, где смелое видение подкрепляется системной работой над экосистемой. Центрально-азиатскому венчуру пора играть командой - тогда у региона появится шанс хотя бы приблизиться к тем, кто уже находится в VIP-ложе глобального технологичного будущего.